Прогулялась по коду "Особых требований к персоналу" (110-Монтаук), а там, оказывается, скрытый текст. Я всегда говорила, что Clef - графоман. Взял и еще раз пересказал содержание статьи в стихах.
Наложено печатей семь, надето семь колец.
Семь дев с Багряным Королём шагают под венец.
Стоят пред ложем родовым и мудрый, и дурак,
Боясь что несозревший плод повергнет их во мрак.
Кто верен - среди леса ждёт прихода Короля.
Их факел ярок. Ночь придёт - изменится земля.
Дракон, таясь во тьме ночной, готов весь мир поджечь,
Но в замке каменном герой готовит щит и меч.
Принцесса в башне далеко томится взаперти;
Жених грядёт, - не в силах мир встать на его пути.
У ложа скалятся враги, без душ и без сердец,
Сулят невестам жуткий плен, отсрочив свой конец.
Гончар велел ученику, чтоб семь горшков сваял.
Шесть получились хороши, в седьмом он маху дал.
Умолкла глупая луна, и чёрный траур снят.
В их снах плывёт его лицо, - зовёт невест назад.
Король торжественно одет, невесты на сносях.
Семь принцев дремлют до поры, чтобы поднять свой стяг.
Несушки в птичнике снесли под вечер семь яиц.
Из темноты глядят глаза голодные лисиц.
Разбиты шесть яиц и впредь уж птенчикам не петь.
Седьмому под набатный гром предрешено взлететь.
Родился первый - сонмы птиц запели песнь свою.
И мать вопила в небеса, взывая к Королю.
Второй под лекарским ножом досрочно был рождён.
Развёрнут под немой луной жар Короля знамён.
Недолго третьей довелось вкушать сей горький плод, -
Похитив нож, ушла туда, где Повелитель ждёт.
Четвёртая берёт кинжал, вонзая в сердце боль.
И чудо-зелье не срастит что разделил Король.
Корона пятой рушит гнев на голову лисы.
Как гром грозы последних дней, пробьют судьбы часы.
В шестую ночь все стены прочь - пришло на свет дитя.
Вода кипит, земля дрожит под плетью Короля.
Седьмая волны укротит, померкнет и луна.
Жизнь времени окончит тот, кого родит она.
Не верьте, когда они говорят, что пытаются спасти ее. С чего бы им это делать? Они имеют то, что хотят, и там, где хотят.
Что в самом деле врач искал - не знает его бог.
И хнычет доктор в темноте, забившись в уголок.
Их бог велит своим рабам во все глаза смотреть,
Повергнуть в боль её и в страх без шанса умереть.
Врач, что несчастное дитя на стыд и боль обрёк,
От страха своего бежит, пустив свинец в висок.
Пусть память у неё слаба, чтоб вынести злой рок, -
Но зелье разум чистит ей, слёз возродив поток.
Перевод: Petit Noir, Gene R
Наложено печатей семь, надето семь колец.
Семь дев с Багряным Королём шагают под венец.
Стоят пред ложем родовым и мудрый, и дурак,
Боясь что несозревший плод повергнет их во мрак.
Кто верен - среди леса ждёт прихода Короля.
Их факел ярок. Ночь придёт - изменится земля.
Дракон, таясь во тьме ночной, готов весь мир поджечь,
Но в замке каменном герой готовит щит и меч.
Принцесса в башне далеко томится взаперти;
Жених грядёт, - не в силах мир встать на его пути.
У ложа скалятся враги, без душ и без сердец,
Сулят невестам жуткий плен, отсрочив свой конец.
Гончар велел ученику, чтоб семь горшков сваял.
Шесть получились хороши, в седьмом он маху дал.
Умолкла глупая луна, и чёрный траур снят.
В их снах плывёт его лицо, - зовёт невест назад.
Король торжественно одет, невесты на сносях.
Семь принцев дремлют до поры, чтобы поднять свой стяг.
Несушки в птичнике снесли под вечер семь яиц.
Из темноты глядят глаза голодные лисиц.
Разбиты шесть яиц и впредь уж птенчикам не петь.
Седьмому под набатный гром предрешено взлететь.
Родился первый - сонмы птиц запели песнь свою.
И мать вопила в небеса, взывая к Королю.
Второй под лекарским ножом досрочно был рождён.
Развёрнут под немой луной жар Короля знамён.
Недолго третьей довелось вкушать сей горький плод, -
Похитив нож, ушла туда, где Повелитель ждёт.
Четвёртая берёт кинжал, вонзая в сердце боль.
И чудо-зелье не срастит что разделил Король.
Корона пятой рушит гнев на голову лисы.
Как гром грозы последних дней, пробьют судьбы часы.
В шестую ночь все стены прочь - пришло на свет дитя.
Вода кипит, земля дрожит под плетью Короля.
Седьмая волны укротит, померкнет и луна.
Жизнь времени окончит тот, кого родит она.
Не верьте, когда они говорят, что пытаются спасти ее. С чего бы им это делать? Они имеют то, что хотят, и там, где хотят.
Что в самом деле врач искал - не знает его бог.
И хнычет доктор в темноте, забившись в уголок.
Их бог велит своим рабам во все глаза смотреть,
Повергнуть в боль её и в страх без шанса умереть.
Врач, что несчастное дитя на стыд и боль обрёк,
От страха своего бежит, пустив свинец в висок.
Пусть память у неё слаба, чтоб вынести злой рок, -
Но зелье разум чистит ей, слёз возродив поток.
Перевод: Petit Noir, Gene R